Продукция крестьянского (фермерского) хозяйства «Крольштадт» занимает заметную долю на рынке диетического мяса Беларуси. Об организации и нюансах частного кролиководства «БСХ» рассказал владелец предприятия Павел Елизаров.
Племенная репродукторная ферма-цех расположена в Наровлянском районе Гомельской области на территории бывшего санатория «Полесье», который Павел Елизаров приобрел случайно:
— Ездили искать брату площадку под занятий пейнтболом, наткнулись. Купили. Место есть, луга, лес. Просилось какое-то мелкое скотоводство. Так и началось.
«Крольштадт» специализируется на производстве калифорнийских кроликов. Выбор породы обусловлен чистой прагматикой: мясная и скороспелая.
Животные становятся половозрелыми в 3,5 месяца, а по выходу мясной части превосходят бельгийскую группу пород (серый великан, белый великан, фландр).
По словам владельца фермы, с тушки калифорнийца в возрасте 85 дней получается в среднем 53 % мяса. Если забой проводить самостоятельно в 120 дней, показатель увеличивается до 58 %.
— Калифорниец компактный, — рассказывает фермер. — Многие, когда выбирают кролика, говорят, мол, мне помордастее. Я всегда спрашиваю: тебе нужна морда или гузка?
В общем, максимальный выход у бельгийца — 48 %, а у калифорнийца — 58 %. Это на тонне тушек — 200 кг мяса. Есть разница?
Залог успеха как везде — корма
— Корма закупаем по любой стоимости, — поясняет Павел Елизаров. — Это стратегический ресурс: без зерна остаться хуже, чем без электричества. Можно прожить без шротов, без витаминов, но если нет зерна, то производство просто встанет.
На стороне закупается только сырье из которого на ферме готовят собственный комбикорм. Когда-то его приобретали в готовом виде, но экономическая целесообразность и борьба за качество вынудили наладить свое производство.
— Самое лучшее зерно никто на КХП не повезет, а я своих кроликов хочу кормить хорошим, — аргументирует фермер. — Это же экономика: если зерно чуть лучшего качества, значит, можно чуть дешевле взять премикс.
К тому же может статься так, что на заводе сперва кому-то делают партию корма с добавкой мясо-костной муки, а потом — мою. Часть «мусора» попадает в мои корма.
В мясо-костной муке повышенное содержание патогенной микрофлоры: все эти бактерии, которые «недожарились» или снова развились на богатом белком субстрате.
Значит, у кроликов начинаются проблемы, значит, начинаешь скармливать им антибиотики, и тогда производство напоминает танк Т-34. Вот представьте: если сейчас выкатить из музея, он будет ездить и даже стрелять, но вокруг придется бегать двум слесарям с ключами и сваркой.
Зачем мне эта головная боль?
До товарного веса кролик растет 90 дней. Получается 2 700 г живого веса, из которых 1 400 г — мясо. Среднесуточный привес — 30 г. Суточный расход корма — 50–60 г на килограмм живого веса.
Таким образом, на все поголовье уходит 300–400 кг кормов в день. Рецепты собственные, выбранные методом проб и ошибок.
Идеальный состав корма для кроликов по версии «Крольштадта» выглядит так:
- 20 % подсолнечника;
- 10 % сои;
- 1 % премикса «Консул»;
- травяная мука и 3-4 вида хорошего зерна.
Рожью кормить кроликов нельзя, зато любыми другими зерновыми — без ограничений.
— Если денег нет, то можно на одном зерне выжить, — рассуждает фермер. — Но тогда случки не будет, с лактацией и окролами проблема — молодняк слабый.
Два-три года назад сверху на клетки сено клали, потому что не знали, как добавить его в комбикорм. Теперь знаем: научились дробить. Были б деньги — выращивал бы свои корма. Я тут уже думал, что и как посеять, где поставить сушилку на дровах…
Однако свободных средств хронически не хватает. По словам владельца «Крольштадта», как только бизнес пошел в гору, он продал квартиру, дачу, гараж и вот уже много лет любую свободную сумму больше ста долларов сразу вкладывает в дело.
Советская улучшенная
В «Крольштадте» применяют улучшенную советскую технологию производства. Решение на первый взгляд очевидное, но пришли к нему на предприятии не сразу.
Первоначально пытались работать по схеме михайловского кролиководства. Но довольно быстро выяснилось, что этот ход заведомо неверный: то, что подходит любителям, не годится для крупнотоварного производства.
— Михайловские кролики нормально плодятся и растут, — комментирует Павел Елизаров. — Но технология очень трудозатратная, материалоемкая и плохо масштабируемая. Кроме того, есть вопросы по кормопроизводству и ветеринарии.
Например, михайловская система рекомендует отказаться от вакцинаций. Но есть болезни, от которых не уйдешь: вирусная геморрагическая болезнь кроликов, миксоматоз, пастереллез, который возникает только в больших стадах.
Если речь о приусадебном участке — да, можно работать михайловскими методами. Но не более.
Следующим шагом стала попытка применить в белорусских лесах итальянскую технологию.
Нюансы отрабатывали почти 2,5 года, приобрели колоссальный опыт, «набили шишек», но в итоге пришли в выводу, что европейская система для нашей страны не подходит.
— Франко-итальянский путь развития с применением искусственного осеменения великолепно работает, — делится фермер. — Но для Беларуси он преждевременный, поскольку предъявляет повышенные требования к кормам и технологической дисциплине.
На ферме предполагается держать фактически одноразовое стадо, т. к. искусственное осеменение предполагает гормональную терапию, которая не проходит бесследно. Но главная проблема в том, что метод подразумевает серьезную кооперацию.
Если забой делается — убирается все стадо вместе с матками. Если осеменение — приезжает осеменатор. Племенной молодняк завозится в каждую партию по новой. Должны быть забойный цех, отлаженная реализация, племенной центр, поставщик комбикормов и т. п.
Французские кролиководы кооперируются, чтобы формировать конвейер продукции: еженедельно по графику кто-то осеменяет стадо, кто-то забивает, кто-то сдает на реализацию, кто-то «заряжает» клетки новым поголовьем.
В результате оптовикам гарантированно и ритмично отгружается определенный объем продукции.
Прибыль делится на всех, а себестоимость за счет того, что процесс разбит на фазы, получается низкой. В одиночку повторить все этапы и наладить бесперебойное производство крольчатины трудно.
Потерпев неудачу с европейской системой, в «Крольштадте» вернулись к советской технологии 1980-х годов и доработали ее под свои нужды. Оборудование изготовили самостоятельно по итальянским образцам.
— Зоотехнический план у нас такой же, как в СССР, — рассказывает кроликовод. — Только из него убрали сезонность, потому что у нас отапливаемый крольчатник. Лактация — 45 дней, потом 5-дневный отдых, на 50-й день начинаем случку и покрываем маток за 5–10 дней.
На предприятии применяется контроль лактации, что дает возможность контролировать маститы, состояние поголовья в возрасте 10–20 дней. Таким образом повышается сохранность маточного поголовья и репродуктивная способность маток.
Создана и работает технология выравнивания окролов, контролируется диета крольчих. Фермер лично проверяет состояние стада каждый день.
— После того как кроликовод клетки закрыла, делаю обход. Могу за каждого кролика спросить. Это дает более качественное отношение к гнездам.
Выдоилась или не выдоилась крольчиха? Почему приплод худой? Может, она кормить не хочет? Может, окситоцин не вырабатывается и надо колоть?
Директор в кабинете сидеть не должен. Работнику-то все равно, какова эффективность производства, у него единственная мотивация: чтоб не наказали.
Среднее маточное поголовье на ферме сейчас 600–800 крольчих. Обслуживают их от одной до трех женщин. Чтобы накормить стадо в 2 500 голов, одна работница тратит примерно три часа, на поение уходит час-полтора.
— Обычно работниц две, — говорит Павел Елизаров. — Если нужно расширенное воспроизводство, я нанимаю третью. Если нужно сократить расходы, оставляю одну, но тогда поголовье понемногу падает.
Ветеринарные проблемы
Ветеринарией в «Крольштадте» занимается сам владелец. При необходимости он обращается за помощью к сторонним специалистам, но отмечает, что профильных врачей по его производству в Беларуси нет:
— Есть общие знания и представление. А вот практиков — увы. Приходится лично. Я, конечно, по образованию экономист, но за те 15 лет, что занимаюсь кроликами, изучил уже и ветеринарию, и зоотехнию. Латынь, конечно, я не знаю, но по кормопроизводству нет никаких вопросов.
Фермер утверждает, что в кролиководстве хорошо описаны болезни, которые де-факто не надо лечить.
А вот самые проблемные моменты, в первую очередь вирусные инфекции, которые ходят по стране с конца 80-х годов прошлого века, изучены недостаточно.
— Почти все обычные болезни купируются банальной выбраковкой. Зарезал — и решил проблему: ни распространения, ни расходов на лечение.
Зато миксоматоз, ВГБК, а также условно-патогенная микрофлора, т. е. те заболевания, которые вызываются, если падает иммунитет, — беда.
Иммунитет может упасть из-за десятков факторов: тут и корма, и условия содержания, и бог знает что еще. Когда все стадо поносит, когда мечешься, меняешь корма — вот это проблема.
Вакцины в хозяйстве используют разные: чешские, российские, украинские. Особой разницы между ними владелец фермы не заметил. Но зато опытным путем установил, что, если в радиусе 5 км есть другие кролиководческие хозяйства, любая вакцина может дать сбой.
— Изоляция спасает, — поясняет Павел Елизаров. — Грамотный хозяин действует в случае вирусного заболевания согласно ветсанправилам: уничтожить, сжечь, провакцинировать.
А частник может пожалеть, и у него вирусоноситель еще месяц будет ползать, или — еще хуже — зверька вообще на природу выпустят. Потом возбудитель консервируется в болоте каком, а мы удивляемся на следующий год, откуда что берется.
В «Крольштадте» годами фильтровали стадо, оставляя для воспроизводства животных с пониженной чувствительностью к болезням. В результате сохранность крольчат в возрасте 0–30 дней достигает на ферме 70 %, а животных в возрасте 30–90 дней — 90 %.
К слову, еще одна ветеринарная трудность кролиководов заключается в том, что мало на каких препаратах написана дозировка для кроликов. Обычно упоминаются свиньи или КРС.
— Хорошо, если препараты на килограмм веса рассчитываются, но ведь не все же, — рассказывает владелец производства.
— Например, кормовой антибиотик «Флавовит 8 %» — там было конкретно написано: 200 г на тонну. Когда у нас были деревянные полы, мы его использовали для профилактики кокцидиоза. Сейчас от деревянных полов ушли и профилактику делать не надо. Но остались другие болезни.
Приходится экспериментировать. А что делать, если кролик по обмену веществ и температуре тела ближе к птице, по кишечнику — к корове, а по кормам — нечто среднее между КРС и свиньями?
В будущем Павел Елизаров хотел бы поставить профилактику и лечение на более серьезную основу.
— Вы знаете, контролировать хочется очень многое, вплоть до соматики, но, к сожалению, на все рук не хватает.
Кролики — это не только ценный мех
Забой производят традиционно: пробовали электротоком, но нож оказался эффективнее. Шкурки и потроха кремируют.
На вопрос, зачем уничтожать ценный мех, фермер отмахивается: кроличья шкурка особым спросом в стране не пользуется. Несколько лет назад «Крольштадт» продавал шкурки по 0,5–1 доллару за штуку. Но сейчас одни покупатели свернули бизнес, другие перешли на более выгодные виды продукции.
— Если хочешь получить какую-то экономику, — поясняет кроликовод, — надо самому делать готовый товар: шапки, тапки, да хоть шкафы меховые — что угодно. И продавать. Где именно — это уже другой, более простой вопрос: есть Интернет, магазины, базары.
Но чтобы начать производить готовую продукцию, надо деньги на год заморозить. Потому что собрать сырье и высушить — месяц, выделка — месяц-два, производство — еще пара месяцев.
Потом мы отдаем это все в торговлю, и пока оно там продастся… Шапки-шубы — товар сезонный, они и полгода могут в магазине лежать. Средства замораживаются.
Причем есть еще один нюанс: мех, который можно продать сразу, должен быть с великолепным ворсом, т. е. фактически песец по цене кролика. Но в такой мех надо здорово вложиться еще на стадии производства, и тогда «по цене кролика» он уже не получается.
Сейчас основные статьи дохода в хозяйстве — мясо и племенное поголовье. Мясо сдают в магазины и частично в рестораны. Один из главных потребителей — «Евроопт».
С каждой сетью фермер договаривается напрямую. Отпускные оптовые цены — 101–106 тыс. руб. без НДС. Розничные — до 120 тыс. за килограмм. Целая тушка продается дешевле, разделанная — дороже.
В месяц «Крольштадт» реализует 400–500 кг мяса. Рентабельность колеблется в пределах 10–20 %. При этом затраты на производство распределяются так: корма — 50–60 %, зарплата персонала — 25–33 %, электроэнергия — 10 %.
Если возникают зоотехнические недоработки, например, не вовремя начата борьба с каким-либо заболеванием или закуплены некачественные корма, можно и в минус уйти. С другой стороны, бывают периоды, когда рентабельность доходит до 20 %.
— Когда маточное поголовье было до 100 маток, каждую из которых я лично смотрел, то рентабельность была и 50 %, — рассказывает Павел Елизаров.
— Но чем больше объемы производства, тем сильнее влияние негативных факторов и тем ниже средняя рентабельность. На маленьком стаде нет тех болезней, которые есть на большом.
К слову, по себестоимости продукция «Крольштадта» сейчас дороже китайской. Однако у нее есть важное преимущество: китайские кролики мелкие — вес тушки около 800 г, тогда как у белорусских — 1 200–1 300 г.
Интересно, что михайловская технология предполагает получение тушек весом более 2 кг, но здесь кролики из «Крольштадта» выигрывают уже за счет меньших размеров.
Предел покупательной способности белорусов — в среднем 10–12 долларов за тушку и двухкилограммовые «звери» слишком дороги для бюджета типичного потребителя. Субпродукты фермер тоже продает, но продает в частном порядке, в основном местным жителям.
— Впервые на магазины я вышел, имея всего две тушки, — вспоминает он. — В район приехал: тут у нас была местечковая сеть. Спросил, можно ли попробовать. «Давай». Отдал двух кроликов.
Через пару часов мне позвонили, говорят: «Вези еще». Так и пошло. По объявлениям одно время продавали. Вообще, крольчатина — это в основном детское питание. Это не очень емкий рынок, я один сейчас занимаю около 20–25 %.
По мясу кролика конкуренция на белорусском рынке несильная, что обусловлено низкой покупательной способностью потребителя. Кролик — специфический товар.
Когда человек приходит в магазин и видит курицу за 30 тыс., а рядом кролика за 140 тыс. — выбор очевиден. Павел Елизаров считает, что объемы рынка крольчатины вырастут нескоро.
При этом существенно снизить себестоимость (а значит, и цену на мясо) можно только при условии серьезных инвестиций в производство.
Десять советов кролиководам от Павла Елизарова
Кролики — капиталоемкий бизнес. Чтобы сэкономить на ошибках, советую не гнаться сразу за эксклюзивными породами, а отработать технологию, начав с элементарных вещей: самца и двух самок, например.
Мне пример брать было не с кого, я самоучка. А сейчас есть у кого и на чем учиться.
- Нужно жестко подходить к персоналу. Требовать соблюдения технологии. Я человек мягкий и несколько упустил этот момент. Но потом жена вышла из декретного отпуска и сильно помогла. Устроила тут «гестапо» (смеется).
- Думайте о масштабировании производства. Когда у меня был десяток кроликов, кормов было запасено на год вперед. А сейчас: на неделю — это хорошо, на месяц, я считаю, прекрасно.
- Совершенствуйте кормопроизводство. Крольчиха никогда не затаптывает крольчонка: он либо мертвый родился, либо слишком слабый. Если так, скорее всего, вы просто плохо кормите стадо. Это же касается болезней, вызываемых нарушением обмена веществ: каннибализма, дерматитов, остеопороза и т. д.
- Клетки не должны быть со сплошным полом. Сетка решает проблему глистов, кокцидиоза и много чего еще.
- Мясо можно сдавать на мясокомбинат, однако выгоднее работать напрямую с магазинами. Но не со всеми, а с теми, которые гарантированно платят.
- Денег лучше получить меньше, но вовремя. При работе с сетями нужно быть готовым конкурировать с другими производителями.
- Падай в цене — и все у тебя будет хорошо. Не можешь дешевле — от тебя никто не откажется, но и объемы продаж не порадуют.
- Сбыт нужно наращивать постепенно. Если сразу произведешь много мяса, то и сдашь его по «китайской» цене. А будешь понемногу расти в объемах — рынок сам подтянется.
- Не ленитесь обращать внимание на мелочи. Вот брелоки из лапок: каждый стоит 25–50 центов. Мало? Но это дополнительные 1–2 доллара с кролика.
- Товарный вид — залог успеха. Если на одном прилавке тушка с мытыми белоснежными лапками, а на другом такая же, но лапки грязные и в моче, поведение покупателя предсказать нетрудно.